В его глазах

 

Автор: Kihin Ranno
Переводчик: LiLarange
Пейринг: Мина/Кун
Жанр: романс слезовыжимательный (ну по крайней мере Минака плакала!)
Ворнинг: упоминание душераздирающей классической сцены Мина-Кун во времена битвы за СТ. Знаю, что всем обрыдло, но из фанона слова не выкинешь! ))
Ссылка на оригинал: http://www.fanfiction.net/s/3509834/1/In_His_Eyes
Разрешение на перевод: не прошено

Она пропустила его возвращение и даже не помнит, где была в тот день. Возможно, осматривала свою планету, прикидывая возможность возрождения, или отбыла в какую-нибудь провинцию с дипломатическим визитом. А может быть, ездила на каникулы с очередным любовником, знать не знавшим, что Минако Айно и Сейлор Венера – одно и то же лицо. Что бы там ни было, о произошедшем ей сообщила бледная как полотно Меркури. И, хотя сознание отказывалось фиксировать в памяти происходящее, Венера прочно запомнила, как подруга произнесла всего два слова:

- Они вернулись.

Не требовалось спрашивать, кто «они». Это было настолько очевидно, что она вынуждена была метнуться в ванную, опасаясь, что ее стошнит. Хотя Венеру так и не вырвало, она помнит, как сидела на холодном кафельном полу, дрожа от нахлынувших воспоминаний.

Она не вернулась домой немедленно, хотя должна была, а осталась там, где находилась (где бы она там не находилась) и спокойно закончила свои дела. Что удивительно, не было звонков ни от выговаривающей ей за задержку Марс, ни от обеспокоенной ее отсутствием Серенити. Минако до сих пор удивляется, как все догадались дать ей столь необходимую передышку.

Но все же пришло время ехать назад. Она перебрала в уме, должно быть, миллион возможных отговорок и с удивлением не нашла ни одной подходящей, поэтому точно в назначенный срок. Уже не помнит как.

Ее никто не встретил, что только подстегнуло паранойю. Сначала Минако шла по пустым коридорам в поисках друзей и врагов. А потом побежала.

По жестокой случайности налетела Mина именно на него. И, хотя в общем и целом не склонна доверять своим воспоминаниям, точно уверена, что дело не в оптическом обмане. Плечо уперлось во что-то на ощупь напоминающее каменную стену, но, прежде чем девушка успела упасть или даже моргнуть, ее подхватили сильные руки. От прикосновения по коже побежали мурашки, а сердце застучало с пугающей скоростью. Венеру трясло от страха, и ярости, и что было хуже всего – надежды. Она осторожно подняла взгляд, ища его глаза и понимая, сколько потребуется выдержки, чтобы их не выцарапать .

Зеленые.

Сначала от облегчения захотелось бессильно осесть на пол, но доказательств было слишком мало. И появление из-за его спины короля тоже ничего не доказывало. Даже заверений всех сенши, королевы, остальных «этих» оказалось мало. Все, в чем могла быть уверена Мина в тот самый момент, это что ее друзья в безопасности, она дома, а глаза Кунсайта – все еще зеленые.

С тех пор, каждый раз встречая его, она продолжала вглядываться в его глаза, но легче от этого не становилось. На самом деле, становилось только сложнее. Неизбежное пока откладывалось, и Мина была намерена разоблачить в нем предателя. Приятного в этом было мало.

Как и ожидалось, Кунсайту не потребовалось много времени на разгадку ее маневров.

- Мои глаза подходящего цвета, Венера? – спросил он как-то вечером. Они остались одни, но вернувшаяся с неудачного свидания Мина общаться с ним была совершенно не в настроении.

Венеру – ну, в тот момент скорее Минако - такой поворот не обрадовал. Гораздо познее сенши поняла, что он, конечно же, не хотел ее задеть и просто интересовался сделанными выводами. Но в тот момент приняла его слова за нападку. Сложно определить причину ее тогдашнего расстройства – было ли дело в его присутствии, в пошедшем на смарку свидании или отвратительно шекочущихся где-то в районе живота бабочках.

- Пока – да, - ответила Минако, сама удивляясь, откуда в голосе появилось столько яда.

С минуту он смотрела прямо на нее, а потом рассмеялся. Подумать только, рассмеялся!

- Можно сказать тебе повезло выбрать для наблюдения меня, а не Джедайта. Он бы надел контактные линзы, чтобы тебя провести»

- И подписал бы себе смертный приговор, - огрызнулась Мина.

- Так ты помнишь их, - Кунсайт приоткрыл лаза.

- Я мало чего не помню, - выпалила она, чувствуя, как ярость поднимается из груди, закипает в горле и выливается наружу. Слова вырвались так быстро, что удивительно, почему она не заикалась. – Я вот, например, помню, как получила сообщение от горстки выживших пограничников о том, что на мою страну напали. И помню, как мне сказали, что возглавляешь захватчиков ты. Как ты убил моих отца и брата. Как превратил мать и сестру в чудовищ, что едва ли было милосерднее убийства. Помню тебя на поле битвы, стоящего по щиколотку в крови моих людей. Еще я помню, что убила тебя и небезосновательно ждала взаимного одолжения. И благодарность за твой меч в моей груди.

Выглядел он так же паршиво, как чувствовала себя она, вытаскивая на свет тени его прошлого. Он нервно сглотнул и было ясно, что не только ради сохранения самообладания.

- Я…

- И да, я смотрю на твои глаза сейчас. Потому что кроме всего прочего помню, что, когда ты любил меня, они были зелеными, а когда предал – серыми. И ты смеешь меня в этом упрекать, Кунсайт? – спросила она, передергивая плечами. – Можешь ли ты винить меня после всего случившегося?

Его незамедлительный ответ удивил Минако. Слишком редко он отвечал на поставленный вопрос без обдумывания.

- Я бы никогда не упрекнул тебя в этом.

Голос его был тихим и даже покорным. Ей даже пришлось напомнить себе, что перед ней последний человек, достойный жалости.

- Тогда зачем напоминать? – спросила она по непостижимой для нее самой причине надломленным голосом.

- Потому что хочу, чтобы ты знала о том, что я никогда не стану винить тебя.

- Что? – она сморгнула предательскую слезинку, покатившуюся по щеке.

- У тебя были все основания… - начал было Кунсайт, пытаясь подобрать нужные слова. – У тебя было полное право, - закончил он, понимая несостоятельность дальнейших попыток.

Минако озадаченно нахмурилась. Такой реакции она никак не ожидала. Не совсем понятно, чего именно она вообще ждала, но точно не такой… рассудительности.

- Ты же не собираешься просить, чтобы я простила тебя?

- Когда-нибудь, - пообещал Кунсайт. – Но не сегодня. Сегодня я точно не буду просить у тебя прощения.

- А когда? - у Венеры определенно кружилась голова, но, в конце концов, логика и без того никогда не была ее сильной стороной.

- Когда буду уверен, что ты скажешь да, - грустно улыбнулся он.

- Кунсайт… - она шагнула назад, учуяв какой-то подтекст в его словах.

- Я не попрошу тебя снова полюбить меня, - прошептал он. Она снова посмотрела ему в глаза, смущенная его прямотой. Даже забыла проверить, зеленые ли они.

- Не попрошу, - продолжил он, придвигаясь ближе. – Я даже не буду просить твоей дружбы. Я не прошу невозможного.

Минако рассеянно подумала было, что он цитирует кого-то, но, разумеется, так и не вспомнила кого.

- Но ты просишь меня не смотреть.

- Смотри, - сказал он, и было в его голосе что-то странное, даже сумрочное.

- Беспокоишься? – спросила она, зная, что нет необходимости уточнять смысл вопроса.

- Я ведь точно как ты, - признался Кунсайт. – Bсегда начеку.

И ушел, оставив ее босую на холодном полу, с туфлями в руке и катящимися по щекам слезами.

Началом стал не первый раз, когда она перестала на него обижаться. И не первый раз, когда неблизкое знакомство переросло во что-то большее. Не ее первый смех в его присутствии, и не первое его объятье. Даже не первый поцелуй, или ночь любви, или единственный заданный вопрос, действительно отличавшийся от тех, что он обещал не задавать. Но это был первый раз, когда они поняли друг друга и именно его она считает началом «их начала».

Разумеется, никто не понимает. Обычно все списывают на ее непостижимую мотивацию. В конце концов, у нее ушла почти сотня лет нa то, чтобы сделать первый шаг к воссоединению. Но даже после этого было бесчисленное количество шажочков назад, моментов, когда ее подозрительность угрожала разрушить обоих – вместе и по отдельности. Были споры, слезы, неопределенное количество разбитых вещей и употребленного алкоголя.

И вот она здесь. Лежит в его постели, вспоминая тот вечер.

Мысли снова и снова возвращаются к тому моменту, особенно сейчас. Теперь они – муж и жена, но Кун так и не спросил «Простишь ли ты меня?».

Даже думать об этом смешно, но ее это все-таки беспокоит. Почему он молчит? Эндимион улыбается и говорит, что Кунсайт и так знает. Нефрит уверен, что тот давным-давно забыл, Джедайт закатывает глаза и заявляет, что Кунсайт всегда будет ждать отрицательного ответа. А Зойсайт ничего не говорит. Совсем. Возможно, именно это и заставляет ее волноваться…

Она не будет снова заговаривать об этом. Когда-то причинив боль обоим, она не собиралась больше тревожить старые раны и провоцировать давние споры. В конце концов, она ведь знает ответ. И, возможно, Эндимион прав – Кунсайт тоже знает.

Она простила его. Правда-правда.

Но до сих пор каждое утро, проснувшись, ищет взглядом его зеленые глаза.

Конец